Приспособиться или погибнуть. Именно такой выбор стоит перед Европейским патентным бюро (EPO), по словам его президента Элисон Бримелоу.
Задача Бримелоу заключается в подготовке организации к серьезной реформе. В одном из своих недавних интервью она дала весьма нелицеприятную оценку состояния международной патентной системы.
"На протяжении всей истории своего существования европейская патентная система вызывала ожесточенные споры, и консенсус удавалось найти крайне редко", - заметила она, характеризуя состояние дел до 1973 года, когда европейские страны подписали Европейскую патентную конвенцию, на основании которой и было создано EPO.
Последние три десятилетия в Европе, как казалось, не было серьезных разногласий, но Бримелоу, занимающая пост президента EPO последние семь месяцев, утверждает, что этот период относительного спокойствия подходит к концу.
"Тридцать лет назад можно было договориться. Теперь патенты вызывают все больше разногласий", - заметила она.
На протяжении 35 лет существования EPO к этой организации не раз предъявлялись серьезные претензии из-за ее отстраненной позиции и нежелания воспринимать критику, в частности, со стороны специалистов по биотехнологиям и информационным технологиям.
"EPO возникла, пожалуй, в один из самых оживленных периодов развития патентной отрасли. И вполне возможно, мы настолько к этому привыкли, что любые изменения, позволяющие увеличить эффективность и полезность системы, воспринимаем как необоснованные", - полагает Бримелоу.
Нарушить статус-кво могут новые обстоятельства, сказывающиеся на работе международной патентной системы. В частности, быстрые успехи Китая и других развивающихся стран, которые утверждают свое влияние по всем каналам. Ведутся также дискуссии по поводу патентов на жизненно важные лекарственные препараты в беднейших странах мира.
Обсуждение вопросов интеллектуальной собственности, как правило, не обходится без упоминания о Китае, поскольку китайские компании в массовом копируют идеи, запатентованные в других странах мира.
"Подделки – проблема международная, и нельзя утверждать, что с ней сталкиваются в каком-то одном регионе", - заметила Бримелоу. К примеру, поскольку сейчас китайские разработчики предлагают едва ли не больше инноваций, чем их европейские коллеги, то продукты из Китая также начинают подделывать.
И, естественно, Китай начинает выносить судебные решения за нарушение интеллектуальных прав своих компаний. Первый известный случай был связан с французской Schneider Electric. В сентябре прошлого года китайский суд оштрафовал компанию и запретил производство пяти видов миниатюрных автоматических выключателей, созданных на основе действующих моделей, принадлежащих производителю оборудования малой энергоемкости, компании Chint Group из провинции Чжэцзян.
EPO подписала с патентным ведомством в Китае соглашение о создании онлайновой системы автоматического перевода, с помощью которой патенты и описания действующих моделей переводятся с мандаринского диалекта китайского языка на английский. Аналогичная система действует в отношении патентов Японии и Кореи.
По мере того как патентные организации по всему миру вынуждены более тесно работать друг с другом, все заметнее становятся культурные различия, причем даже в подходах к патентной системе развитых стран Западной Европы и США.
Бримелоу не рассчитывает, что в ближайшем будущем подходы Европы и США будут объединены.
"Они придерживаются более либеральных взглядов на то, что может быть запатентовано: коротко говоря, это все, что угодно", - так отзывается она об американской системе.
И в Европе, например, между двумя ведущими странами, Германией и Великобританией существуют фундаментальные различия в отношении выдачи патентов.
"Это видно в сфере биотехнологий, где мы придерживаемся директивы, реализуемой в странах Евросоюза. В Великобритании вы можете получить патент, который не получите в Германии. В результате EPO сталкивается с проблемой, которую еще предстоит разрешить, – речь идет о границах влияния", - пояснила Бримелоу.
В отрасли программного обеспечения существуют также жесткие, и имеющие на то основательные причины, различия во мнениях. Вместе с тем, Бримелоу отвергла критику в отношении патентной системы со стороны приверженцев свободного и бесплатного программного обеспечения.
"Здесь зачастую превалируют эмоции, но ясности так и нет", - заметила она, вспоминая о том, как стороны активно лоббировали свои позиции, когда Европейский союз обсуждал предложенный закон о патентовании программного обеспечения, который был отозван в 2005 году.
Тем не менее, в программной индустрии еще понадобится провести более четкую линию между изобретениями, на которые могут выдаваться патенты, и тем, что патентовать не следует. Вопрос о таком разграничении возник в связи с двумя патентными спорами в Великобритании, которые закончились по-разному.
В ноябре 2006 года апелляция, которую разработчик из Австралии Нил Макроссан подал в ответ на отказ Патентного бюро Великобритании утвердить его заявку на патент, была отклонена. Макроссан хотел получить патент на метод, позволяющий формировать корпоративный имидж с помощью системы обработки документов. Тогда же Апелляционный суд Великобритании не принял возражений против патента, полученного компанией Aerotel на компьютерную программу, формирующую для группы компьютеров новую инфраструктуру телефонии с предоплатой услуг.
Трое судей, председательствующих на заседаниях при рассмотрении этих случаев, первый из них посчитали методом ведения бизнеса, как следствие не подлежащим патентованию, а второй – как модернизацию технических средств, на которую может быть оформлен патент. Суд вышестоящей инстанции обратился за помощью к апелляционной организации EPO с просьбой прояснить закон, касающийся возможности выдачи патентов на программное обеспечение.
Бримелоу, по-видимому, готова прислушиваться к критике в адрес EPO и признает, что можно усовершенствовать систему, чтобы она лучше отражала ситуацию в быстроразвивающейся ИТ-отрасли. "Действительно ли 20-летний период оптимален для информационных технологий?" - задается она вопросом по поводу обычного для Европы срока действия патента.
Еще одна угроза сложившемуся статус-кво носит более материальный характер. Дело в том, что EPO столкнулась с серьезными материально-техническими и финансовыми проблемами. Сейчас около 200 тыс. заявок ждут своего рассмотрения в EPO, а это примерно год работы для организации.
Бримелоу известно о финансовых проблемах. В ноябре прошлого года в интервью Financial Times она сказала, что обязательства по пенсионному обеспечению и медицинскому страхованию сотрудников EPO могут разорить эту организацию: "Я должна предпринять активные шаги, иначе к 2020 году ситуация может стать неуправляемой".
Во время интервью, которые Бримелоу дала в Брюсселе между заседаниями Европейской комиссии и Европарламента, она с одобрением отозвалась о новых усилиях, которые предпринимают законодатели ЕС для создания Community Patent. Единый патент, который действовал бы во всей Европе, может избавить от нынешней пестроты юрисдикций национальных патентов. Это позволило бы сократить расходы на оформление патентов и дать держателям патентов большую юридическую определенность.
Ратификация Францией "Лондонского протокола", по словам Бримелоу, существенно сократит затраты на оформление патентов. Согласно этому протоколу, уменьшается число языков, на которые необходимо переводить патент для того, чтобы он действовал на территории всей Европы. "Лондонский протокол" вступит в силу в марте.
За полгода своей работы новый президент EPO очень хорошо поняла, какие перед ней стоят цели. Ее основная задача — изменение культуры EPO таким образом, чтобы организация могла адаптироваться к изменениям в патентной системе. Бримелоу любит цитировать Дарвина: "Чтобы выжить, не нужно быть самым умным или самым сильным. Нужно уметь лучше всех приспосабливаться".
В Европе разгораются дебаты по поводу цензуры в Internet. Защитники прав на частную жизнь и операторы связи с одной стороны, и власти - с другой, придерживаются противоположных точек зрения.
Немецкий производитель модулей и компонентов памяти, компания Qimonda, мировой оборот которой в 2007 финансовом году составил 3,6 млрд евро, раскрыл 6 марта свои технологические планы и стратегию работы в России. (Ранее компания была подразделением Infineon Technologies AG, а с мая 2006-го выделилась в независимую компанию.)
Два месяца назад в компании Red Hat, крупнейшем мировом поставщике Linux-решений, сменилось руководство; ее новым президентом и генеральным директором стал Джим Вайтхерст. В начале марта он посетил Россию, чтобы ознакомиться со спецификой российского рынка программного обеспечения и объяснить российским коммерческим компаниям и бюджетным организациям преимущества программного обеспечения с открытыми кодами.
Состоявшийся в начале марта очередной клиентский форум пользователей кадровой системы “Босс-Кадровик” собрал в этот раз около сотни участников и прошел в новом формате. Фокус был смещен с докладов на круглые столы по вопросам систем управления персоналом (Human Resource Management, HRM).
Рынку контакт-центров в нашей стране около десяти лет, и примерно половину этого времени, с февраля 2003 года, свои услуги аутсорсинга контакт-центров предлагает компания Wilstream. Первый аутсорсинговый центр был открыт совместно с компанией "Смарт менеджмент" и оператором услуг телефонной связи "Арктел", учредителями Wilstream. Оборот компании в прошлом году составил 7 млн долл, что в два с половиной раза выше, чем в 2006-м. Было решено вложить средства в строительство второго контакт-центра.
Несмотря на то что востребованность контакт-центров постоянно растет (по данным Оруджева, на 40% в год), этот рынок имеет немало проблем.
Специалисты московского офиса Hewlett-Packard представили 4 марта лезвийный сервер Integrity BL870c - вторую модель семейства BladeSystem c-Class, в котором используются процессоры Itanium. По словам Дмитрия Пенязя, руководителя подразделения бизнес-критичных систем, этот лезвийный сервер, являющийся компонентом адаптивной инфраструктуры HP, может использоваться в центрах обработки данных следующего поколения.
Санкт-петербургская компания Digital Design, которая несколько лет назад довольно успешно продвигала свои услуги по разработке программных систем за рубежом, основное внимание сейчас уделяет российскому рынку. Доходы от офшоринга в абсолютном выражении в последние несколько лет продолжали расти, но их доля в совокупной выручке по итогам 2007 года сократилась до 12-15%. В лучшие для этого направления времена данный показатель был на уровне 30%.