В рамках недавней Международной книжной выставки non/fiction в Москве состоялась конференция «Новые механизмы защиты интеллектуальной собственности книгоиздателей и издателей периодических печатных изданий в сети Интернет». В наше время, когда читатели предпочитают электронные книги печатным, издательское дело продолжает жить, занимая свою нишу в Интернете, и сталкивается с разными новыми проблемами, связанными с цифровыми технологиями.
Часть конференции была посвящена проблеме так называемых сиротских произведений — тех, чьи авторы неизвестны. Профессор кафедры менеджмента и продюсирования исполнительских искусств Школы-студии МХАТ Екатерина Чуковская обозначила суть проблемы, возникающей при добросовестном использовании. Это невозможность указать автора, если он по каким-то причинам неизвестен, и спросить у него разрешения на печать, а также невозможность выплатить причитающуюся сумму. Такое бывает, например, если фамилия и имя являются распространенными (Иванов Иван), либо если автор умер и его наследники неизвестны, либо книга сохранилась в библиотеке в печатном виде, но в плохом состоянии (имя нечитаемо).
Не существует легального определения «сиротских» произведений, но общие черты у них выделить можно. Как правило, такие объекты известны и физически доступны, обнародованы и представляют больше культурный, академический и т. п. интерес, нежели коммерческий. Например, директива Евросоюза 2012 года относит к ним печатные труды, аудиовизуальные произведения, составные части произведений (иллюстрации) и фонограммы.
Чуковская рассказала о путях, которыми разные страны решают проблему. Самый простой — запретить использовать «сиротские» произведения, что создает большую базу ценных, но неактуализированных вещей. Также можно создать для них специальный реестр, чтобы отыскивать авторов, или систему страхования, чтобы накапливать деньги для наследников, которые могут появиться в будущем.
Доцент Российской государственной академии интеллектуальной собственности Константин Леонтьев считает тему настолько противоречивой, что, по его словам, не только решения, но и нормальной ее формулировки не существует. Он сразу привел ряд примеров попытки урегулировать этот вопрос. Так, в 1990-е годы в США расширили сферу исключений для публикации некоторого количества «сиротских» произведений. В Канаде образовали специальный фонд, однако не смогли установить единую сумму выплаты, поскольку все произведения очень разные. В Венгрии всё решили, казалось бы, просто: создали специальный орган, который должен принимать решение об издании, а за покупку проведения предлагалось заплатить 350 евро. Практика же показала, что таких покупок практически не было. Получается, что в мире решения проблемы как будто есть, но на самом деле ни одно из них не работает, заключил Леонтьев. При этом законодательство, как правило (и в России в частности), очень сурово по отношению к «нарушителями». Если добросовестный издатель искал и не нашел автора, но решился на публикацию, а потом автор (или наследник) объявился, на издателя ложится большой штраф (до 5 млн руб.). Поэтому многие предпочитают не рисковать, вследствие чего масса хороших произведений не доступна публике.
Директор издательства «Юрайт» Сергей Дарий посетовал, что на объявления о поиске авторов и наследников практически никто не откликается. Зато часто потом приходят сразу с юристами и исками.
Бывает еще обиднее: книгу писали десять авторов, девятерых нашли, одного — нет, а потому издавать нельзя. Дарий привел также примеры книг, которые из-за проблемы авторства недоступны читателям. Это «Языкознание» Потебни, «Курс физической химии» Герасимова, «Операции и теории игр» Гермеева и др. При этом, с сожалением отметил Дарий, то, что не могут себе позволить выпустить добросовестные издатели, скорее всего, можно найти у пиратов.
Исполнительный директор Ассоциации интернет-издателей России Владимир Харитонов подошел к проблеме с теоретической стороны. Он сказал, что авторское право раньше не предусматривало «сирот», поскольку были другие реалии (не существовало цифрового мира, пиратства и т. д.). Сейчас, поскольку многие произведения не издаются, уменьшается культурный капитал населения. Издатели актуализируют книги и решают эту проблему, но это трудно сделать, когда миллионы «сиротских» книг нельзя использовать. Он привел в пример библиотеки, где из миллионых каталогов только 300 тыс. книг доступы на рынке.
Во Франции, по мнению Харитонова, правильно подошли к вопросу. Там разрешили публиковать «сиротские» произведения и создали фонд для наследников, которые могут появиться в будущем. В России, предложил эксперт, нужно создать список подобных произведений, дать авторам три года объявиться, после — вернуть книги в культурный оборот. Чуковская на это ответила, что предлагала подобное Роспатенту, но поддержки не нашла.
